Метафизика развода
Mar. 11th, 2006 09:17 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
В лучшей, возможно, книге, посвящённой психическим проблемам развода («Дети разведённых родителей: между травмой и надеждой») Г. Фигдор убедительно доказывает, что один из родителей - обычно тот, с кем остался ребёнок, то есть мать - начинает восприниматься в сознании этого последнего как олицетворение идеи долга и многочисленных ограничений. В то время как отец, к которому ребёнок приезжает на выходные начинает восприниматься как олицетворение принципа гедонизма, ни к чему не обязывающего удовольствия от жизни, наслаждения. Такое ролевое и функциональное разделение практически неизбежно, и может быть преодолено (и то не всегда) целенаправленными и осознанными усилиями.
При разделении единой христианской Церкви происходит то же самое. На обломках былой "дружной семьи" возникают две цивилизации, одна из которых обязательно будет жить ценностями, связанными с исполнением своего долга, с наложением многочисленных ограничений, а другая будет ориентирована на наслаждение жизнью и бесконечный комфорт.
Фигдор утверждает, что родители ребёнка - как в полной семье, так и после развода должны быть единомысленны и составлять единую волю в воспитании ребёнка. Дабы у него сформировалось правильное мировоззрение, правильная система ценностей, нормальная психика, да и вообще чтобы он не разбаловался.
Точно так же и в плане "воспитания" всего человечества. Этим, в идеале, должна заниматься единая цивилизация, выросшая на основе единой христианской Церкви. Основанной единым Сыном Божиим. "На камне сем..."
Разделение происходит именно по линии между наслаждением и долженствованием. При разделении единой Церкви её восточной части досталось понимание долженствования, служения высшей идее, которая перешла в нашу восточно-христианскую цивилизацию. Если наша цивилизация изменит этой жизненной парадигме доложенствования, то она погибнет. Будет проглочена соседями, преуспевшими в искусстве "глотания".
Католичеству досталась римская идея наслаждения, и она целиком и полностью перешла в западную цивилизацию. После разделения Церкви она расцвела махровым цветом.
При любом таком разделении водораздел произойдёт именно между удовольствием и служением идее, то есть долгом. Думаю, эти две характерные черты должны просматриваться и в иных конфессиях при их разделении. Деление именно по этому принципу вполне закономерно, по другому быть и не может.
Если бы разделения Церкви не произошло, то и цивилизация, формирующаяся под влиянием единой Церкви, была бы совершенно иной. Принцип наслаждения в ней также наличествовал бы, но в неявном, неразвитом виде, как некое подспудное искушение, с которым - каждый по мере сил - стараются бороться. После разделения этот принцип не только выплыл на поверхность, но и обрёл собственную свою органику - Запад.
Однако нетрудно видеть, что и деление Церкви происходило под уже формирующимся стремлением её западной части к восстановлению реалий римского мира. Ну и восточных интенций, разумеется. Однако сначала всё это было в зачаточном состоянии, и обрело необходимые формы и возможности для развития именно после разделения Церкви. Так что разделение Церкви лишь подчеркнуло различия между христианским Западом и Востоком, и окончательно развело их в разные стороны. В этом смысле оно было повторением грехопадения Адама и Евы.
Тот, с кем живёт ребёнок постоянно (всё время), олицетворяет собою долг. Тот, к кому он приезжает эпизодически, связывается в восприятии ребёнка с наслаждением жизнью. Поскольку ребёнок приезжает редко - раз в одну-две недели, то от него не слишком многое требуют. Таким образом, сама ситуация развода ведёт к баловству ребёнка. Для преодоления такой разбалованности разведённым родителям необходимо интенсивно сотрудничать в воспитании (Фигдор приводит примеры и общие принципы такого сотрудничества).
Нетрудно видеть, что "дети" некогда единой христовой церкви достались Православию. Занятно, что как и в случае с мужем и женой, каждый обвиняет другого в развале семьи. Мать говорит детям: "Отец бросил нас". Отец считает, что его выгнали.
Каждый убеждён, что без него единая некогда семья лишилась самого главного. Отец - что семья осталась без руководящего и напраляющего центра. Без того, кто даёт семье социальный статус и фамилию. Кстати, это правда.
Мать убеждена, что семья - это она сама + дети, и что существование отца вне семьи бессмысленно. Это неверно, так как у отца может быть своё призвание, которое он реализует теперь вне семьи. Однако это своё призвание, свой внутренний огонь практически невозможно передать детям в ситуации развода.
Точно так же Православие считает, что католичество откололось от церкви, а католичество - что православие. Это был развод в чистом виде. С той лишь разницей, что наш Запад весь ушёл в свой эгоизм и не заморачивается проблемой, что у него осталась жена и дети. О своём долге перед Богом он окончательно теперь забыл.
А христианский Восток остался с детьми. Однако как может воспитать женщина? Воспитывает живой пример личности-мужчины; женщина органичивается прививанием навыков и (чаще всего неубедительными) нравоучениями. Так и христианский Восток начал вырождаться в направлении чистого обрядоверия.
Не говоря о том, что теперь, когда соблазны западной красивой и сытой жизни обрели явный характер, христианский Восток постоянно подтачивает соблазн стать Западом, отказаться от своего служения, и даже от детей, и отдаться миру наслаждений. "Чем я хуже мужчины? Почему я не могу, как он?"
Каждый должен оставаться на своём месте. Если восточно-христианская цивилизация утратит свою идентичность и постарается примкнуть к Западу, то кому же тогда достанется идея долженствования? Мусульманам, что ли? А может, Китаю? Что произойдёт, если о деле нашего Отца все позабудут?
В идеале, конечно, должно быть наоборот: дети принадлежат главе семьи, отцу. Но при разводе всё меняется местами. Точно так же и западное христианство изменяет своему главному призванию - хранить идею единства, и в то же время, быть проводником инноваций.
Именно в результате "развода" Церкви Запад трансформирует свою сущность, из мужчины он превращается в женщину, с её изначальной склонностью к красивой жизни и наслаждениям. В то время как России достались мужские ценности. И в развитии христианского мира России надлежит выйти на первый план. Это её долг перед Богом.
no subject
Date: 2013-11-02 11:27 am (UTC)no subject
Date: 2013-11-02 03:12 pm (UTC)no subject
Date: 2014-11-12 10:09 pm (UTC)